Особенно резко оно (подавленное настроение среди переселенцев - П. В.) было выражено в немецкой Александровской волости и особенно у …Александровских переселенцев.
…Больше всего угнетал там население недостаток воды: озеро Кошкуль, на котором стоит поселок, летом еще представляет собой более или менее удобный водопой для скота и дает хорошую воду; но благодаря тому, что оно все проросло камышом, который гниет, вода зимой, как говорят, сдыхается; все газообразные продукты разложения растворяются в холодной воде в наибольшем количестве, и, не будучи подвержена влиянию воздуха под толстым слоем льда, она становится невозможной для питья, и крестьяне тают для себя лед, а скот поят на озере. Между тем, население Александровки и родилось, и выросло на Волге, и положительно тоскует по реке, хотя бы какой-нибудь. Это может показаться странным и может быть сочтено за претензию, что мне и приходилось слышать, тем не менее, отсутствие воды так сильно действует на психику населения, что у многих мне приходилось наблюдать положительно апатию и нежелание браться за труд.
Участок, отведенный Александровке, составляет 4600 дес. и сама деревня имеет 109 дворов; положение крестьян здесь разве немногим хуже, чем у их соседей в Борисовке; площадь запашки хотя и меньше, как абсолютно, так и относительно, но, как там, так и здесь не было оставшихся без посева, причем почти все домохозяева, за исключением лишь 2,8 %, засеяли не менее 2, а большинство - 4 и 5 десятин на двор. Что же касается количества скота, то в этом отношении положение здесь несколько хуже; в то время как в Борисовке имеющих одну лошадь всего 4,9 %, в Александровке - 27, 7, а число имеющих двух лошадей и более в общем - 71, 3 %, тогда как там - 90 % с лишком; между тем, для немцев ощутительнее иметь одну лошадь, чем для малороссов, во-первых, потому, что у последних чаще всего земля возделывается волами, а немцы пашут исключительно почти лошадьми; затем, немцы ездят в своих фурах, привезенных с родины, парой в дышло, тогда как малороссы свободно ограничиваются одной лошадью; в то время, когда малоросс, имея двух волов и даже 2 лошадей, работает один, немцы, имеющие здесь по одной лошади, впрягают их по три в плуг и одну в борону; таким образом, каждому приходится для обработки его поля или 2-й день, когда у него пара лошадей, или же 3-й, когда у него одна лошадь; но, работая тройкой в плуг, можно распахать не более 1/2 десятины в день, следовательно, для того, чтобы у всех троих было засеяно по одной десятине, нужно 9 дней, - это при распашке мягких земель, при распашке же залога нужно 5 и 6 лошадей, которые в день распашут тоже только 1/2 десятины. Этот то недостаток скота и сказался на размерах площади распашки, которая, против 10 % в Борисовке, здесь понизилась до 8,7 %. Все, только что сказанное о тех условиях, при которых приходится работать населению, будучи сопоставлено с площадью распашки в 4-5 дес. у большинства населения и 2 дес. у тех, кто имеет лишь одну лошадь, свидетельствует о том, сколько труда и энергии положено на обработку земли и на то, чтобы как-нибудь устроиться; я это говорю исключительно с тем, чтобы возразить против мнения, что крестьяне, пользуясь поддержкой правительства, до сих пор очень широкой, ничего не делают, что это почти поголовные лентяи, желающие только бродить с места на место. Это не более как близорукое мнение людей, не сумевших понять столь очевидной действительности или совершенно не знающих жизни местного населения. То, что мне придется говорить дальше о новых поселках, в особенности о заселенных в 1896 году, с еще большей убедительностью подтвердит все только что сказанное по этому поводу. Я еще не сказал, что крестьяне Борисовки и Александровки все поголовно имели огороды и посевы картофеля, который в 1896 году уродился прекрасно, и его не только хватило на всю зиму для еды, но и на семена для посева в 1897 г. Пользуюсь случаем отметить также здесь, что с появлением переселенцев появилось вместо одного - 4 сорта картофеля и притом гораздо лучших, чем тот, который сеялся здесь казаками и мещанами, появились посевы табака, многих огородный овощей, о которых, как, напр., о помидорах и о фасоли, казачье население не имело раньше и понятия. Несмотря на то, что Александровка существует всего 3 года, несмотря на то, что площадь запашки в ней так невелика (абсолютно), население пришло уже к мысли о необходимости нормировать пользование землей, и крестьянами был составлен приговор, запрещающий распашку свыше 5 десят. на душу в течение одного года; сенокосные же угодья отводятся отдельно каждому из 28 десятков, на которые разбито население (по дворам), и уже каждый десяток производит раздел земли среди своих членов. Таков порядок землепользования здесь, но нигде в других деревнях уезда не существует ничего подобного, а каждому предоставляется полная свобода распахивать какое угодно количество земли и где угодно; нет сомнения, что такой порядок может существовать, и существует только потому, что площадь распашки везде ничтожна, и, конечно, не может быть еще и речи о нерациональном пользовании землей.
Третий поселок в этой группе старых деревень - Привальное (надел 1890 дес. на 45 дво-ров) - значительно страдает от недостатка воды; хотя вода в 3-х вырытых здесь колодцах и хороша, и даже мягкая, что тут редко бывает, но ее было слишком недостаточно; летом воды было несколько больше, но зимой, даже для скота, приходилось зачастую таять снег. Весной, конечно, воды гораздо больше, чем зимой, но и тогда недостаток в ней ощущался бы с достаточной силой, если бы не было по близости, в колках, довольно глубоких луж со снеговой водой, которая и слу-жит для водопоя скота.
Это единственный, но, конечно, весьма ощутительный недостаток участка, который, раз не будет устранен, сделает его окончательно непригодным в дальнейшем будущем, когда количество скота у крестьян увеличится.
Обращаясь к экономическому положению деревни, приходится здесь констатировать почти наибольшую обеспеченность скотом и наибольшую (относительно, конечно) площадь запашки, как для всей деревни, так и у отдельных крестьян; у большинства населения деревни было распахано по 4-5 дес. земли, причем у пятерых по 10 и у одного 20 десятин; но это стоит в прямой связи с большой задолженностью населения, доходившей в среднем до 74 р. 37 к. на семью; с другой стороны, здесь, несомненно, имела большое влияние и близость к городу, и возможность скорее найти заработок.
Результаты урожая здесь были те же, как и в первых двух деревнях, т. е. средний урожай ранних посевов и полный недород поздних, побитых морозом. Площадь их составляла 45 дес, т. е. около 25 % общей площади посева. Урожай картофеля и овощей, которые были засеяны у всех без исключения домохозяев, был хороший, вполне обеспечивший население и семенами, и для продовольствия.

…Из поселков 1896 года как-то сами собой выделяются немецкие деревни - Поповка (2749 дес. - 58 двор.), Сосновка (3735 дес. - 85 дворов), Красноярка (1746 дес. - 49 дворов) и Но-винка (1548 дес. - 42 двора), из которых первые три находятся в 12-17 верстах от города и образовали линию, граничащую с казачьими землями так называемой 10-верстной полосы. Все эти три деревни построены на колодцах, и все три одинаково страдали от недостатка воды; во всех их ощущался также и недостаток сенокосных угодий, причем в Поповке настолько сильно, что здесь, как я уже имел случай заметить, населению приходилось из города возить сено. Понятно, что какой-нибудь выход из этого положения должен быть найден, так как жить в деревне покупным сеном невозможно; к сожалению, насколько я знаком с местностью, найти подходящие сенокосные угодья кругом, на киргизских землях, едва ли удастся, допуская даже возможность прирезки земли; так напр., на находящихся поблизости двух заимках гг. Гущина и Горелова, несмотря на незначительное количество скота, которое там держат, своего сена со степи не хватает, и приходится покупать его у киргиз или даже в городе за 8-9 верст.
В лучшем положении и относительно воды, и относительно сенокосных угодий находится Красноярка, заброшенная далеко на юг, почти на самую границу полосы березовых колков, дальше которых идет уже положительно пустынная солончаковая степь. Благодаря каким-то трудно уловимым причинам крестьяне этих 4-х деревень, с исключительно немецким населением, оказались наилучше обеспечены скотом, и только в одной из них, в Новинках, как и в русских деревнях, никто не имел возможности посеять хлеба, но только потому, что образовалась эта деревня в июле месяце. Следует ли объяснять это большей осмотрительностью немцев и тем, что они решаются на переселение только тогда, когда имеют хоть какие-нибудь собственные средства, или, может быть, большей аккуратностью в распоряжении полученными в ссуду деньгами, я затрудняюсь сказать, жалобы же на недостаток средств в настоящее время и на то, что уходили из России с пустыми руками, мне приходилось слышать везде, задолженность же в немецких деревнях даже значительно выше, чем в других; таким образом, теперь приходится отметить только самый факт, не имея возможности разгадать его причины.
Немецкому населению этих деревень, как и всех остальных, не удалось собрать ни единого зерна засеянного хлеба, который был весь побит морозом, и пришлось перенести такую же суровую зиму, какой была зима 1896 г. Все это, взятое вместе, произвело на крестьян такое сильное впечатление, что решительно вся волость, не исключая и Александровки, собиралась уже уходить в Минусинский округ; мечту населения составляет найти такие участки, где была бы река, и недовольство настоящим положением значительно усиливается тем, что почти перед глазами, в каких-нибудь 12-ти верстах, находится Иртыш, берега которого при настоящих условиях, к сожалению, недоступны для колонизации. Между тем, немецкое население весьма желательный элемент в крае, как в интересах русского, так и киргизского населения. Среди него почти на половину мастерового народу, знающего хорошо целый ряд ремесел; так, напр., в Поповке есть гончары, а в окрестностях Омска гончарные изделия, необходимые всем и каждому, а тем более крестьянину, и очень дороги, и очень плохи; между тем, в той же Поповке можно видеть прекрасные гончарные изделия по ценам, почти на 50 % низшим, чем они продаются в Омске; но за недостатком средств, чтобы поставить это дело хотя несколько шире, население должно отказаться от мысли появиться на местном рынке со своими изделиями. Во всех, затем, деревнях есть ткачи сарпинки, которая, как известно, почти вытеснила ситец в губерниях Поволжья благодаря своей дешевизне и прочности и распространилась затем по всей России, попав даже в Сибирь. Между тем, рядом и киргизы, и казачье население пользуются услугами местных торговцев, сбывающих ему ситец 3-го сорта по цене вдвое высшей против сарпинки - по 14-15 коп. за аршин, вместо 7-8 коп., как она продается на месте производства в Саратовской губ. Между тем, и люди, и умение есть, нет только средств начать это дело. Я не говорю уже здесь о тех, хорошо известных, условиях продажи киргизам в долг с уплатой скотом, которым бы не было места при кустарном производстве сарпинки и при возможности купить ее у любого крестьянина…